«Надеюсь, всё наладится — мы один славянский народ»
Прыгун в воду Александр Бондарь — об отношениях россиян и украинцев, визитах в родной Луганск, Играх БРИКС и Олимпиаде в Париже 0
Следите за нашими новостями в удобном формате
Есть новость? Присылайте!
Отношения между россиянами и украинцами должны со временем наладиться, считает прыгун в воду Александр Бондарь, до 2015 года выступавший за Украину, а ныне российский спортсмен, победитель Игр БРИКС в синхронных прыжках с вышки. Уроженец Луганска в интервью «Известиям» поделился мнением об организации игр в Казани, оценил ситуацию с недопуском россиян на Олимпиаду-2024 в Париже, а также рассказал об общении с луганскими родственниками.
— Как вам организация Игр БРИКС?
— Организация в Казани, как всегда, на высшем уровне. Соревнования тут проводят любого масштаба, и все безукоризненно. Игры БРИКС не исключение. На самом деле всё организовано просто супер.
— Негативный момент некоторых соревнований, включая прыжки в воду, — минимальное количество участников в отдельных дисциплинах. Например, в прыжках с вышки Анна Конаныхина и Юлия Тимошинина были единственными участницами у женщин, поэтому выходили в одно время с вами. Расстраивают такие ситуации?
— Не могу сказать, что расстроен. Наоборот, хорошо, что объединили наши прыжки, чтобы девчонкам было не скучно. В принципе это же интересно всегда. И зрителям тоже. Поэтому нам объединили два запрыга. И мне с Русланом было чуть-чуть легче, что в итоге одновременно выступило немножечко больше пар. Ничего в этом плохого нет, а, наоборот, даже очень хорошо.
— Может быть, еще не стоило Анне и Юле проводить отдельное награждение единственными медалями, а устроить им реальные соревнования с мужчинами? Все-таки от гендерной разницы не зависит синхронность и качество исполнения в прыжках в воду.
— Не зависит. Но соревнования бывают разные. И на некоторых турнирах иногда бывают такие предварительные стадии, когда прыгают по 30–40 человек. Запрыги длятся по 2–2,5 часа. И это только в отдельных соревнованиях у мужчин и женщин. Поэтому не везде было бы логично их объединять.
— Но на Играх БРИКС все-таки была проблема с недобором спортсменов.
— Ну не знаю. Есть все-таки определенные правила, которых мы придерживаемся. Мы так привыкли. В принципе, если в будущем дадут добро организаторы, возможно объединить женские и мужские запрыги. Ну а раз такого пока нет, значит, так решили организаторы. Значит, и должно так быть.
— Понятно, что Игры БРИКС — это не чемпионат России, где недавно собирались все лучшие российские прыгуны в воду. Но в какой-то степени соревнования в Казани качественно вам закрыли календарь сезона?
— Мы уже привыкли к такому графику с момента, как нас отстранили от международных соревнований. И спасибо организаторам Игр БРИКС, что сделали для нас хороший старт. Довольно-таки много зрителей пришло на трибуны. Они радовали нас, радовали наши сердца своей поддержкой, поэтому нам, безусловно, приятно. Просто соревнования, о которых вы сказали, очень разные: чемпионат России — это один старт, Игры БРИКС — совсем другой. Поэтому мы очень рады, что для нас провели такие хорошие соревнования.
— Следите за новостями по поводу возможного переноса на 2025 год Игр дружбы? Если он случится, насколько это вас разочарует?
— Слышал что-то об этом, но, насколько я понимаю, официальных заявлений еще не было. Я даже без понятия, что думать об этом и как. Что-то должны сообщить нам. Ждем, когда сообщат, какое решение примут. Какое бы они ни приняли решение, я думаю, что оно будет правильным.
— Хотели бы в следующем году поучаствовать в соревнованиях с китайцами? Понятно, этим летом их лидеры сосредоточены на Олимпиаде в Париже, но, может быть, в будущем году у кого-то получится подобное организовать?
— Всё возможно. Провели же сейчас в Казани такие замечательные соревнования, как Игры БРИКС. В следующий раз, я думаю, будет проходить что-то масштабнее. Я думаю, всё рано или поздно должно наладиться, нормализоваться, восстановиться и всё встанет на свои места.
— Имеете в виду разбан наших олимпийцев?
— Нет, я имею в виду, что в общем всё должно в мире как-то наладиться. В спортивной деятельности в том числе. И я думаю, что и во внеолимпийский год к нам бы хотели приехать очень многие, чтобы выступать здесь, посоревноваться.
— У вас уже возраст за 30 лет, для себя строите планы, сколько готовы еще выступать? Будете пытаться дотянуть до Олимпиады-2028 в Лос-Анджелесе?
— Хотелось бы. Очень хотелось бы, конечно. Сейчас после Игр БРИКС берем небольшой отпуск, где самое главное — восстановить здоровье, чтобы оно тебя не подводило в нашем деле, тем более в тридцатилетнем возрасте. В принципе это самое главное. А дальше поживем — увидим.
— В какой момент поняли, что вам и другим прыгунам в воду закрыта дорога на Олимпиаду в Париже?
— Тяжелый вопрос. Даже не знаю. Давненько это уже было и как-то быстро прошло. И я уже особо не заморачивался. Знал и как-то предполагал, что для нас что-то будут делать внутри России, какие-то другие соревнования. Естественно, хотелось попасть на Олимпийские игры, но как произошло, так произошло. Не от нас это зависит.
— То есть вы даже не вчитывались в те условия, которые МОК публиковал?
— Я даже не знаю, какие там условия, только чуть-чуть слышал о них. Лично я к этому более-менее ровно отнесся, спокойно. Ничего страшного в том, что не еду на Олимпиаду, нет. Да, хотелось поехать, но что есть, то есть.
— Будете смотреть Олимпиаду, соревнования по прыжкам в воду?
— Прям все запрыги, наверное, нет. Может быть, в соцсетях где-то найду какие-то нарезки топовые, если попадутся. Но я из тех людей, которые не будут просматривать и изучать всё это досконально.
— Как уроженец Луганска часто бываете в родном городе, следите за происходящими там событиями?
— Конечно. Последний раз был там пару лет назад. Периодически там появлялся.
— Еще до 24 февраля 2022 года?
— Нет, позже тоже заезжал. Это мой родной город. У меня там родственники живут. В общем, связь поддерживаю, что тут еще добавишь. С бабулей, дедулей не так давно совсем связывался. Пообщались. У них всё нормально. Для меня главное, чтобы они живы-здоровы были.
— Понятно, что в текущей обстановке не самый актуальный вопрос, но ощущается, что там спорт еще жив?
— Он там есть. Есть разные виды спорта, в том числе прыжки в воду, школа которых в Луганске всегда была очень сильная. Понятно, что сейчас немножечко тяжеловато там работать в этом направлении. Потому что все понимают, какая в Луганске обстановка, что там происходит. Всё очень нестабильно, а в спорте все-таки должно быть определенное постоянство, чтобы всё развивалось должным образом. Ты каждый день должен приходить спокойно на тренировку и спокойно тренироваться. Там, к сожалению, как мне кажется, не всегда это получается. Но опять же я могу чего-то не знать. Я немного читаю, что там происходит, вникаю. Одно время особенно глубоко вникал, просматривал новости. Потом перестал это делать в таком количестве, потому что все-таки большую часть времени посвящаю тренировкам.
— Вы в 2015 году перестали выступать за Украину, перешли в сборную России. Сохранились отношения с кем-то из украинских друзей и знакомых?
— С кем-то общаюсь, с кем-то нет. Здесь всё по-разному в зависимости от того, как кто понимает сложившуюся ситуацию. Но, само собой, у меня есть друзья, хорошие друзья. Лучшие друзья. Они и оттуда есть, и здесь в России. Они повсюду. Мы все-таки один славянский народ, как ни крути. Может быть, кто-то думает по-другому, но я считаю, что мы один народ. Может быть, в чем-то я не прав, потому что многого не знаю, но, поскольку жил и там, и здесь, для меня колоссальной разницы между людьми, между народами нет.
— То есть есть шанс, что мы когда-нибудь снова наладим отношения?
— Я очень надеюсь на это. Само собой, хотелось бы, чтобы всё было хорошо. Ну, это я так хочу. Главное, чтобы все так хотели, как и я.
